За окном робко занималась заря, окрашивая небосвод в нежные пастельные тона. Лучи восходящего солнца, словно золотые нити, проникали сквозь тонкие занавески, наполняя комнату мягким сиянием и теплом. В доме царила умиротворенная тишина, нарушаемая лишь мерным тиканьем старинных настенных часов. Внезапно, разрывая эту безмятежность подобно раскату грома, пронзительно зазвонил телефон. Резкий звук прорезал утреннюю тишину, предвещая бурю, готовую вот-вот разразиться в этой мирной обители.
– Алло, батя? – раздался в трубке взволнованный голос. – Я… я не вернусь…
– Что? Почему? – ошеломленно спросил отец.
– Я встретил здесь девушку… Свою будущую невесту.
– Какую еще невесту? Ты в своем уме? Она хотя бы верующая?
– Нет, и именно поэтому я не вернусь. Я знал, что ты будешь против, но это мой выбор!
– Сынок, неужели в нашей церкви нет достойных девушек? Даже если тебе никто не по душе, Господь непременно найдет тебе ту единственную, с которой ты сможешь пройти свой земной путь… Как же тебя угораздило?
– Бать, они все какие-то чересчур… правильные.
– А тебе что, неправильная жена нужна?
– Ну, зачем ты опять начинаешь? Я уже нашел свою вторую половинку! Ты можешь хотя бы попытаться порадоваться за меня, вместо того чтобы упрекать? Дай мне хоть раз в жизни поступить по-своему! Это моя жизнь, мне и решать. Вы и так уже все решили за меня. Вы выбрали веру, решили, где буду учиться, с кем буду дружить, даже то, что есть, пить и как одеваться… Это все ваш с мамой выбор! Теперь позволь мне сделать что-то самому!
– Что ж, я не могу тебя заставить… Смотри сам.

Шли годы. Солнце, как и прежде, поднималось каждое утро, но его свет уже не казался таким ярким, а утренняя тишина – такой безмятежной. Старые часы на стене все так же отсчитывали время, неумолимо отмеряя минуты и часы, дни и годы разлуки. И вот однажды телефонный звонок вновь нарушил привычный ход вещей. Звук был хриплым, прерывистым, словно доносился из самого эпицентра бушующего урагана.
– Батя… – прошептал едва различимый сквозь помехи голос. – Это я…
– Ну, здравствуй, сын. Давно не слышал тебя. Сколько лет прошло с тех пор, как ты ушел?
– Не знаю… Семь? … Неважно… Послушай… Нас всех закрыли в школе, держат на дне пустого бассейна, как зараженных. Каждое утро выдают дырявый костюм химзащиты и отправляют вручную разгребать завалы на улицах. А они же радиоактивные! Бать, кажется, это конец…
– Сын, а как твоя жена?
– Кто? Мила? Она сбежала… еще до ядерного удара. Да она и не была мне настоящей женой… Как-то не сложилось. Это все в прошлом. Ты скажи, что мне теперь делать?
– А что ты можешь сделать, сынок? Ты выбрал жизнь под опекой государства, значит, должен служить ему, и делать, что тебе говорят, даже если это будет стоить тебе жизни. К тому же, под завалами могут быть люди, которые, в отличие от тебя, еще нуждаются в Боге…
– Ну, пап, я серьезно…
– И я серьезно! Почему ты сейчас там, а не здесь? Был бы с Богом, все сложилось бы иначе…
– Не начинай снова… Зачем ворошить прошлое? Это был мой выбор!
– И ты этим гордишься? … Ну, раз это твой выбор, живи с ним.

Теперь мы обратимся к словам из книги Откровение, 13 главы. И разберём момент, касающийся исцеления зверя, о котором повествует второй текст.

Но прежде давайте вспомним, что из себя представляет сам зверь, о котором мы читаем в 13 главе книги Откровение.

«Зверь, которого я видел, был подобен барсу; ноги у него – как у медведя, а пасть у него – как пасть у льва; и дал ему дракон силу свою и престол свой и великую власть. И видел я, что одна из голов его как бы смертельно была ранена, но эта смертельная рана исцелела. И дивилась вся земля, следя за зверем, и поклонились дракону, который дал власть зверю» (Откр. 13:2,3).

Итак, сначала мы дадим характеристику этому зверю и проведём исторические параллели с данным описанием.

Как мы говорили ранее, с одной стороны, этот зверь является наследником зверей, тех царств, которые были до него, потому что занимает их место, а с другой стороны, он получает силу и власть от дракона. То есть, в начале 13 главы мы видим одновременно два действующих лица – зверь, выходящий из моря, и дракон, о котором говорилось прежде в 12 главе книги Откровение. И почему зверь в данном случае описан как барс с ногами, как у медведя, и пастью, как у льва? Это отсылка к книге пророка Даниила, 7 главе, где мы встречаем этих зверей. Там мы находим следующее описание (Дан. 7:4-6):

«Первый – как лев, но у него крылья орлиные; я смотрел, доколе не вырваны были у него крылья, и он поднят был от земли, и стал на ноги, как человек, и сердце человеческое дано ему» – характеристика этого зверя была дана ранее – это Вавилон.

«И вот ещё зверь, второй, похожий на медведя, стоял с одной стороны, и три клыка во рту у него, между зубами его; ему сказано так: «встань, ешь мяса много!»» – это Мидо-Персия.

«Затем видел я, вот ещё зверь, как барс; на спине у него четыре птичьих крыла, и четыре головы были у зверя сего, и власть дана была ему» – Греция.

Итак, три мировые державы, описанные здесь, нашли своё отражение в звере, выходящем из моря 13 главы книги Откровение. Описание четвёртого зверя здесь отсутствует, потому что зверь 13 главы Откровения – это и есть четвёртый зверь книги пророка Даниила.

Всего четыре зверя, о которых говорит книга пророка Даниила, 7 глава. Но отголоски лишь трёх предыдущих зверей мы встречаем в книге Откровение. И эти звери там расположены в обратном порядке – барс, медведь, лев. Соответственно – Греция, Мидо-Персия, Вавилон. Почему? Потому что зверь из книги Откровение – это Рим. Он является четвёртым зверем по Даниилу, четвёртым по счёту от тех зверей, что были в истории до него.

Всякий день простирал Я руки Мои к народу непокорному, ходившему путем недобрым, по своим помышлениям…
(Ис.65:2)

Мало кому известно, что популярный библейский термин «благословение» по сути означает преклонение, в буквальном смысле – «сгибание». Так, например, если кто-то в Писании благословляет Бога или, скажем, патриарха Авраама, то это не простое пожелание добра и даже не хвала, а в буквальном смысле преклонение! Также и когда человек ниспрашивает благословения, он также преклоняется пред Богом.

Однако особо следует выделить то, как сам Бог благословляет человека. Ведь для этого Ему нужно тоже снизойти и наклониться. И этот акт сопряжён не только с Его отцовскими чувствами, но и с унижением, сравнимому с ущемлением, что испытывает человек, который кланяется Аврааму. А если учесть тот факт, что благословение получают, в том числе, и недостойные люди, то кротость и долготерпение Бога будут несоизмеримо велики! Только представьте себе Бога, которому люди плюют в лицо, оскорбляя своими грехами, а Он в ответ протягивает к ним руки! Каково должно быть Его унижение, когда Он еще и уговаривает их вернуться?!

Но Господу не сложно унижаться, потому что Он любит людей. Вопрос в другом – унизимся ли мы, чтобы полюбить Бога?

«Недавний геомагнитный шторм необычайной силы, спровоцированный солнечными вспышками, проник до самого сердца морских глубин Земли, сотрясая основы нашей планеты. Группа ученых из канадского проекта Ocean Networks Canada, функционирующего под эгидой Университета Виктории, с тревогой сообщает о своих находках.
Подводные обсерватории ONC, разбросанные по побережьям Канады, фиксировали необычные искажения магнитного поля Земли на предельной глубине в 2,7 километра.
Удивительное открытие было сделано на подводной станции Folger Passage, являющейся частью системы кабельных обсерваторий ONC NEPTUNE, размещенных возле острова Ванкувер. Там наблюдались качания компаса от +30 до -30 градусов. По мнению ученых это может стать предвестником катастрофических изменений в магнитной оболочке Земли.
Какие именно последствия эти колебания могут повлечь за собой в долгосрочной перспективе? Этот вопрос висит в воздухе тяжелым грузом неизбежности и тревоги за будущее нашей планеты.»
– Ну, так что вы скажете, доктор Ларсен… – смеясь, произнес Максим, откладывая в сторону планшет со сводками планеты, – Выходит, человечество движется по библейскому сценарию?! Как там, не помню дословно – войны, голод, землетрясения по местам? – его лицо расплылось в широкой улыбке, бровь озорно была поднята вверх, прищуренные глаза сияли от восторга.
– Да, не думал, что это произойдет так скоро… – задумчиво произнес док, нахмурив сморщенный лоб. В его взгляде отразилась тревога, когда он пытался осмыслить свалившуюся на него информацию.
– Ребята, вы о чем?! – с недоумением вмешалась Надежда, взмахом руки отбрасывая прядь волос со лба. – Какой еще библейский сценарий? О каких землетрясениях речь? – Она вопросительно всплеснула руками и впилась настороженным взглядом в Ларсена.

Кто такой неверующий Фома? Давайте прочитаем, что об этом говорит нам Евангелие. Откроем Евангелие от Иоанна, 20 главу, где зачитаем с 24 по 29 текст. В переводе Кассиана:
Фома же, один из Двенадцати, называемый Близнец, не был с ними, когда приходил Иисус.
Говорили ему другие ученики: мы видели Господа. Он же сказал им: если не увижу на руках Его следа от гвоздей и не вложу пальца моего в место гвоздей и не вложу руки моей в бок Его, никак не поверю.
И через восемь дней снова были ученики в доме, и Фома с ними. Приходит Иисус, когда двери были затворены; и стал посредине и сказал: мир вам!
Затем говорит Фоме: дай палец твой сюда и посмотри на руки Мои, и дай руку твою и вложи в бок Мой, и не будь неверующим, но верующим.
Ответил Фома и сказал Ему: Господь мой и Бог мой!
Говорит ему Иисус: ты потому уверовал, что увидел Меня. Блаженны не видевшие и поверившие.

Итак, кто такой Фома? Евангелие говорит нам, что это один из двенадцати. Его называли Близнец.
А кто называл его Близнец? Это прозвище, которое дали ему ученики. Близнец. А почему Близнец, как вы думаете?
Близнец это кто? Близнецами называют людей, похожих друг на друга. А они похожи, потому что родились вместе. Фома не был близнецом, но его так назвали. И причем, кто назвал? Ученики.
Если Иоанн и Иаков – сыны грома, а Симон – Петр, что значит камень, то Фома – Близнец.
И на кого же был похож, как две капли воды, Фома? На Петра? На Иоанна, может быть? На своего брата близнеца?
Конечно, это было естественно, назвать его Близнец, если у него был брат. Но о брате Фомы мы ничего не читаем.  Причем, в этом случае близнецом нужно было считать не только Фому, но и его брата. О близнецах говорят во множественном числе – «близнецы», так их, как минимум двое. Фома же был один такой близнец. И не для домашних своих, а для учеников.