В видениях Божиих привел Он меня в землю Израилеву и поставил меня на весьма высокой горе, и на ней, с южной стороны, были как бы городские здания;
и привел меня туда. И вот муж, которого вид как бы вид блестящей меди, и льняная вервь в руке его и трость измерения, и стоял он у ворот.
И сказал мне этот муж: «сын человеческий! смотри глазами твоими и слушай ушами твоими, и прилагай сердце твое ко всему, что я буду показывать тебе, ибо ты для того и приведен сюда, чтоб я показал тебе [это]; все, что увидишь, возвести дому Израилеву».
(Иез.40:2-4)

Будет ли построен храм Иезекииля? Ну, а в чем собственно вопрос? Почему – нет? Разве видения даются пророкам не с тем, чтобы исполняться? Здесь же мы находим подробное описание храма и будущего мира, которое ожидает Божий народ. И вопрос тут в другом – а нужно ли это Богу сейчас, в сложившейся исторической реальности? Потому что всё зависит от того, на какое время Он запланировал это событие.

Воскреснув рано в первый [день] недели, [Иисус] явился сперва Марии Магдалине, из которой изгнал семь бесов.
(Мар.16:9)

Это был не первый день, когда Иисус явился Своим ученикам. С самого Своего воскресения Он не оставлял их, и делал это опять, давая последние наставления, перед тем как вознестись во славу Отца. И всякий раз, когда Христос приходил, она убегала из горницы, чтобы не встречаться с Ним. Так было и сейчас.

Накинув на себя платок, она незаметно оставила собрание и поспешно направилась в сад оливковой рощи, сразу же, как только услышала радостные возгласы учеников: «О, Иисус! Иисус пришел! Идите сюда!»

Она и сегодня решила остаться в уединении и тишине, не тревожа никого своим присутствием. Однако в этот раз ликующие возгласы женщин и некоторых апостолов, сопровождавших Иисуса, не стихали, а как будто преследовали ее.

«О, Боже! Он идет сюда!» – пронеслось в ее голове, – «Бежать поздно – надо, как следует, спрятаться!» С этой мыслью она углубилась в можжевеловые кусты, присела там на камень и молилась.

Радостная колгатня неминуемо приближалась. Слышно было в основном женщин, Иисуса слышно не было. Он не учил, а как будто куда-то спешил или что-то искал.

И вот голоса уже стихли. «Прошел мимо…» – с облегчением выдохнула она. Как вдруг, прямо над ней нависла хорошо знакомая фигура…

Ее сердце замерло… А Он молча стоял и смотрел на нее своими большими бездонными глазами. Вечерний бриз шевелил Его волосы, угасающее солнце заливало золотом Его безмятежное лицо. В Его теплом взгляде не было презрения, а только отголоски боли, которая прежде вела Его на крест.

«Прости…» – прошептала она, опуская свой взгляд. Ее глаза наполнились водой, которая срываясь в ручейки, потекла по ее щекам. «Прости, что это повторялось снова и снова…» – навзрыд прохрипела она, опуская голову все ниже и ниже.

Иисус простер руку и, аккуратно подняв ее голову за подбородок, посмотрел в ее заплаканные глаза. Его пристальный взгляд излучал надежду. Он поднял брови, а затем ровно и спокойно произнес: «Дитя, следуй за Мною…»

Жена да учится в безмолвии, со всякою покорностью;
а учить жене не позволяю, ни властвовать над мужем, но быть в безмолвии.
Ибо прежде создан Адам, а потом Ева;
и не Адам прельщен; но жена, прельстившись, впала в преступление;
впрочем спасется через чадородие, если пребудет в вере и любви и в святости с целомудрием.
(1Тим.2:11-15)

«Впрочем спасется через чадородие» – говорит ап. Павел о замужних христианках. И не понимая смысла данной установки, многие воцерквленые семьи начинают просто делать детей. Так они пытаются повысить свои шансы на спасение. И раз уж оно зависит от чадородия, то чем больше детей, тем лучше, получается, тем женщина ближе к Богу. Однако об этом апостол ничего не говорит, скорее, утверждает обратное, предлагая незамужним «оставаться так» (1Кор.7:26). Да и вообще подобный подход, когда спасение ставится в зависимость от количества детей, является абсурдным, как и любая другая попытка войти в Царство Небесное заслугами (делами). Ведь это раньше Бог давал повеление наполнять землю, а сейчас наша планета столкнулась с перенаселением. И как было при потопе, так и сегодня, людей ожидает неминуемое сокращение населения, потому что Господь заинтересован не в количестве поклоняющегося потомства, которое Он может сделать из камней одним словом, а в качестве поклонения людей.

Каково значение термина «мерзость запустения» и его смысл в пророчествах последних дней?
О мерзости запустения говорит Сам Господь, когда ссылается на пророчество Даниила. Вот Его слова: «Итак, когда увидите мерзость запустения, реченную через пророка Даниила, стоящую на святом месте, – читающий да разумеет, – тогда находящиеся в Иудее да бегут в горы…» (Матф.24:15,16). А вот само это пророчество и дни, которые могут по словам Иисуса сократиться: «Со времени прекращения ежедневной жертвы и поставления мерзости запустения пройдет тысяча двести девяносто дней» (Дан.12:11). Причем у Даниила пророчество о мерзости запустения фигурирует дважды, одно – для народа Иудеи (пророчество 9 гл.), другое – для всего мира в конце времен (пророчество 11-12 гл.). В Евангелии от Матфея – это мерзость запустения последних дней, которая произойдет вскоре после того, как «проповедано будет сие Евангелие Царствия по всей вселенной, во свидетельство всем народам» (предыдущий стих).

Слова о последнем времени Даниила 11-12 глав перекликаются не только в обозначении мерзости запустения, но и самих событий последнего времени. Так, например, последние дни согласно пророчеству Даниила начинаются с войны (возобновления войны) двух противоборствующих цивилизаций (Дан.11:40), о чем говорится и в пророчествах Иисуса Христа от Матфея 24 гл. Помимо этого в обеих книгах находят отражение и последствия мерзости запустения. У Иисуса: «ибо тогда будет великая скорбь, какой не было от начала мира доныне, и не будет. И если бы не сократились те дни, то не спаслась бы никакая плоть; но ради избранных сократятся те дни» (Матф.24:21,22). У Даниила: «И восстанет в то время Михаил, князь великий, стоящий за сынов народа твоего; и наступит время тяжкое, какого не бывало с тех пор, как существуют люди, до сего времени; но спасутся в это время из народа твоего все, которые найдены будут записанными в книге» (Дан.12:1). При этом надо понимать («иметь мудрость»), что результат мерзости запустения – это не само понятие мерзости запустения. А что является мерзостью запустения по определению?

За окном робко занималась заря, окрашивая небосвод в нежные пастельные тона. Лучи восходящего солнца, словно золотые нити, проникали сквозь тонкие занавески, наполняя комнату мягким сиянием и теплом. В доме царила умиротворенная тишина, нарушаемая лишь мерным тиканьем старинных настенных часов. Внезапно, разрывая эту безмятежность подобно раскату грома, пронзительно зазвонил телефон. Резкий звук прорезал утреннюю тишину, предвещая бурю, готовую вот-вот разразиться в этой мирной обители.
– Алло, батя? – раздался в трубке взволнованный голос. – Я… я не вернусь…
– Что? Почему? – ошеломленно спросил отец.
– Я встретил здесь девушку… Свою будущую невесту.
– Какую еще невесту? Ты в своем уме? Она хотя бы верующая?
– Нет, и именно поэтому я не вернусь. Я знал, что ты будешь против, но это мой выбор!
– Сынок, неужели в нашей церкви нет достойных девушек? Даже если тебе никто не по душе, Господь непременно найдет тебе ту единственную, с которой ты сможешь пройти свой земной путь… Как же тебя угораздило?
– Бать, они все какие-то чересчур… правильные.
– А тебе что, неправильная жена нужна?
– Ну, зачем ты опять начинаешь? Я уже нашел свою вторую половинку! Ты можешь хотя бы попытаться порадоваться за меня, вместо того чтобы упрекать? Дай мне хоть раз в жизни поступить по-своему! Это моя жизнь, мне и решать. Вы и так уже все решили за меня. Вы выбрали веру, решили, где буду учиться, с кем буду дружить, даже то, что есть, пить и как одеваться… Это все ваш с мамой выбор! Теперь позволь мне сделать что-то самому!
– Что ж, я не могу тебя заставить… Смотри сам.

Шли годы. Солнце, как и прежде, поднималось каждое утро, но его свет уже не казался таким ярким, а утренняя тишина – такой безмятежной. Старые часы на стене все так же отсчитывали время, неумолимо отмеряя минуты и часы, дни и годы разлуки. И вот однажды телефонный звонок вновь нарушил привычный ход вещей. Звук был хриплым, прерывистым, словно доносился из самого эпицентра бушующего урагана.
– Батя… – прошептал едва различимый сквозь помехи голос. – Это я…
– Ну, здравствуй, сын. Давно не слышал тебя. Сколько лет прошло с тех пор, как ты ушел?
– Не знаю… Семь? … Неважно… Послушай… Нас всех закрыли в школе, держат на дне пустого бассейна, как зараженных. Каждое утро выдают дырявый костюм химзащиты и отправляют вручную разгребать завалы на улицах. А они же радиоактивные! Бать, кажется, это конец…
– Сын, а как твоя жена?
– Кто? Мила? Она сбежала… еще до ядерного удара. Да она и не была мне настоящей женой… Как-то не сложилось. Это все в прошлом. Ты скажи, что мне теперь делать?
– А что ты можешь сделать, сынок? Ты выбрал жизнь под опекой государства, значит, должен служить ему, и делать, что тебе говорят, даже если это будет стоить тебе жизни. К тому же, под завалами могут быть люди, которые, в отличие от тебя, еще нуждаются в Боге…
– Ну, пап, я серьезно…
– И я серьезно! Почему ты сейчас там, а не здесь? Был бы с Богом, все сложилось бы иначе…
– Не начинай снова… Зачем ворошить прошлое? Это был мой выбор!
– И ты этим гордишься? … Ну, раз это твой выбор, живи с ним.