«Не делами ли оправдался Авраам, отец наш, возложив на жертвенник Исаака, сына своего?» (Иак.2:21)

Сколь часто наблюдал я, как люди, подобно суеверным бабкам, принимают одно за другое в делах веры. Так меняют они местами оправдание верою с оправданием через плод любви. Где нужна чистая и нелицемерная вера, используют добрые дела, словно монеты, которыми надеются откупиться от вины перед Создателем, а верой заменяют правильные поступки и дела, когда хотят стать лучше. Но вера в собственное совершенство не прибавит душе человеческой ни единой крупицы любви, а лишь приведет несчастного в то самодовольное состояние, которым отличался ангел Лаодикийской церкви, говоривший: «я богат, разбогател и ни в чем не имею нужды».

Чтобы достичь истинной праведности — не той внешней, которую можно надеть как праздничный кафтан, но внутренней, пронизывающей все существо человека — необходимо следовать тем заповедям, что Господь наш давал народу на горе. Всякий, кто имеет уши, да услышит! Но даже если бы человек исполнил все заповеди до единой, не смог бы он собственными усилиями смыть все прегрешения, им же совершённые. Ибо только кровь Агнца, пролитая на Голгофе, имеет силу искупления. Не страдания наши очищают нас от скверны, а жертва Спасителя, принятая с благодарностью и смирением. И когда милость Его изливается в сердца наши безвозмездно, тогда только обретаем мы силы для праведной жизни. Но станем ли мы жить так? Вот в чем великий вопрос, стоящий перед каждой человеческой душой.

«Тогда государь его призывает его и говорит: злой раб! весь долг тот я простил тебе, потому что ты упросил меня; не надлежало ли и тебе помиловать товарища твоего, как и я помиловал тебя?» (Матф.18:32,33)

Задумаемся же глубоко: надлежало ли рабу тому, получившему от господина своего прощение долга в десять тысяч талантов серебра — суммы столь огромной, что и представить трудно — простить своего товарища, задолжавшего ему жалкие сто динариев? Должно ли было прощение должника стать его собственным долгом или же быть неизбежным следствием того великого дара, который слуга сам получил от господина?

Поистине, не следовало ему дожидаться, пока в корыстной душе его пробудятся чувства сострадания к своему товарищу. Он должен был поступить именно так, как поступил с ним господин его, о чем тот прямо ему и сказал: «не надлежало ли и тебе помиловать товарища твоего, как и я помиловал тебя?» Прощение не есть следствие благородных душевных движений — оно есть дело воли, подчиненной Божьему закону любви. Слуга же, вместо взаимности и подражания милосердию своего господина, впился руками в горло должника своего и душил, требуя уплаты.

Не так ли поступаем и мы, получив безмерное прощение от Господа, но оставаясь глухими к Его призыву: «иди и впредь не греши»? Эгоизм, сидящий глубоко в сердце человеческом, не исчезнет сам собой, подобно утреннему туману. Его нужно ежедневно распинать!

Это только для соделанного греха нужна искупительная жертва Христа, а для соблазна, еще не овладевшего душой, требуется крест личного самоотречения. Но люди не желают принимать горького лекарства, прописанного Спасителем, и не могут исцелиться. Куда проще обольщаться иллюзией проторенного пути, замкнувшегося порочным кругом: грешить и каяться, каяться и опять грешить.